АВТОФИКШН VS. "ЛИТЕРАТУРА ТРАВМЫ"

Статья рассматривает жанр автофикшн как итог автобиографического и антропологического поворотов ХХ в. Исследование генезиса и жанрообразующих характеристик автофикшн позволяет отграничить его от жанра автобиографии, выявить типологическое сходство с женским письмом и противопоставить автофикциональный метод позднейшим мутациям: «литературе док» и «литературе травмы». Хотя в основании автофикшн и «литературы травмы» лежит травматический опыт, представленность его различна. В автофикшн прорабатывается символическая интерпретация травмы, не совпадающая с самим событием. Обращение автогероя к глубинному «я» в процессе «написания своего психоанализа» позволяет ему разрушить автоматизм стереотипного восприятия и изменить себя. «Литература травмы», напротив, концентрируется на конкретном травматическом событии, из-за чего теряет сущностные характеристики автофикшн: фикциональность, потоковый характер, диалог с бессознательным. Стремясь сгладить ситуацию травмы возвращением к прежним структурам опыта, она приспосабливает травматический опыт к прежней идентичности, вместо того чтобы использовать его как ресурс для изменения. Рассматривая эволюцию автофикционального метода в русской литературе 2000-х - 2010 гг., автор статьи обращается к текстам Э. Лимонова, Р. Сенчина, А. Козловой, О. Брейнингер, О. Васякиной, А. Лужбиной и др.

The present paper explores the genre of autofiction in the context of autobiographical and anthropological shifts of the twentieth century. By investigating the origins and defining characteristics of autofiction, we are able to differentiate it from traditional autobiography and to recognize its similarities with women's writing comparing it with the later literary mutations such as “documentary fiction” and “literature of trauma”. While both autofiction and trauma literature deal with traumatic experiences, they differ in their representation of these events. Autofiction utilizes a symbolic interpretation of trauma that goes beyond a mere recounting of the event itself. The protagonist in autofiction engages in a process of self-analysis that challenges conventional perceptions and facilitates personal growth. In contrast, trauma literature typically focuses on a specific traumatic event, often failing to capture fictional elements, flowing narration, and engagement with the unconscious that are characteristic of autofiction. Instead of using trauma as a catalyst for growth and change, trauma literature often attempts to restore a sense of normalcy by fitting the experience into pre-existing frameworks and reinforcing established identities. The paper also examines the evolution of the autofictional method in Russian literature of the 2000s - 2010s through a close reading of works by such authors as E. Limonov, R. Senchin, A. Kozlova, A. Snegirev, O. Breininger, O. Vasyakina, O. Starobinets, O. Likhunova, and others.